СУЩНОСТЬ И БУДУЩЕЕ ИДЕИ МЕЖДУНАРОДНОГО ЯЗЫКА

 I   II  III IV  V  VI VII VIII

К началу    <<<   >>>   На эсперанто


IV

Будет ли международный язык когда-нибудь введен? Если мы пришли к выводу, что международный язык может принести человечеству огромную пользу и что его существование возможно, из этих двух заключений уже сам по себе вытекает вывод, что этот язык раньше или позже будет введен, так как в противном случае мы должны были бы отрицать существование у человечества наличие даже элементарной разумности. Если язык, могущий выполнять роль международного, до сих пор еще не существовал, но только должен быть создан, тогда ответ на вопрос, поставленный в начале этой главы был бы сомнителен, так как было бы еще неизвестно, можно ли создать такой язык. Но ведь мы знаем, что существует очень много языков и что любой из них в случае нужды мог бы быть определен как международный, только с той разницей, что один из них более подошел бы для этой цели, а другой менее. Следовательно, у нас есть все готовое и нам нужно только захотеть и выбрать, — и в этом случае ответ на поставленный выше вопрос уже не может быть сомнительным. Люди живут сознательной жизнью и непрестанно стремятся к собственному благу; поэтому, если мы знаем, что то или иное дело обещает людям огромную и несомненную пользу и что оно для них выполнимо, мы всегда с полной уверенностью можем предсказать, что с того момента, когда люди только обратят свое внимание на это дело, они уже упорно стремиться к нему все больше и больше и не остановятся в своем стремлении до тех пор, пока не достигнут цели. Если две группы людей отделены друг от друга речкой, но знают, что для них было бы очень полезно общаться между собой, и они видят, что доски для соединения обоих берегов лежат готовые под рукой, тогда не нужно быть пророком, чтобы предвидеть с полной уверенностью, что раньше или позже доски будут положены через реку и общение будет налажено. Правда то, что проходит обычно некоторое время в колебаниях, и что эти колебания обычно вызваны самыми бессмысленными поводами: мудрые люди говорят, что стремление к налаживанию общения есть детскость, так как никто из них не занимался прокладыванием досок через речку, и это вообще не в моде; опытные люди говорят, что предки не клали досок через речку, следовательно это утопия; ученые люди доказывают, что общение есть только природное дело и что человеческий организм не может перемещаться по доскам и. т. д. Однако рано или поздно доска будет положена и общение налажено. Так было с любой полезной идеей, так было с любым полезным изобретением; едва люди без предрассудков приходили к несомненному выводу, что данная идея очень полезна и, одновременно, реализуема, они всегда могли заранее и с полной уверенностью сказать, что рано или поздно идея непременно будет принята, вопреки любым нападкам со стороны рутинеров; ибо это гарантирует не только естественная разумность человечества, но также его практическое стремление к собственному благу и пользе. Так же будет и с международным языком. В течение многих сотен лет люди, еще не нуждаясь в международном языке, не задумывались над этим вопросом, но теперь, когда усилившееся общение между людьми обратило их внимание на этот вопрос, теперь, когда люди стали убеждаться, что международный язык принесет им огромную пользу и что он достижим, они уже без сомнения будут стремиться к нему все больше и больше, его необходимость станет для них с того дня все более ощутимой, и они уже не успокоятся до тех пор, пока вопрос не будет решен. Можете ли вы в этом сомневаться? Конечно, нет! Когда это придет — мы не собираемся сейчас здесь предсказывать: может быть, что это придет через год, через десять лет, через сто лет или даже через несколько сотен лет, но одно уже несомненно, что сколько бы ни страдали первые пионеры этой идеи, она уже никогда не умрет, даже если эта идея пролежит под спудом в течение целых десятилетий: все чаще и настойчивей зазвучат голоса, требующие введения международного языка, и, наконец, рано или поздно — если вопрос не будет решен самим обществом — правительства всех стран должны будут уступить, устроить международный конгресс и выбрать какой-нибудь один язык в качестве международного. Здесь может быть только вопрос времени: некоторые из вас скажут, что это будет скоро, другие — что это придет только в далеком будущем; но что это в целом когда-нибудь станет реальностью и что человечество, видя огромную пользу и одновременно достижимость международного языка, не останется вечно безразличным к этому делу беспомощным скопищем существ, не понимающих один другого — в этом точно никто из вас не сомневается ни на минуту. Поэтому мы просим вас запомнить третий вывод, к которому мы пришли, а именно:

“Рано или поздно международный язык обязательно будет введен.”

Здесь мы сделаем небольшую паузу и скажем несколько слов о нас, борцах за идею международного языка. Из всего доказанного нами вы видите, что мы вовсе не такие фантазеры и утописты, каких многие из вас, возможно, видели в нас и какими нас рисуют многие газеты, не желающие войти в сущность того, за что мы боремся. Вы видите, что мы боремся за дело, которое принесет человечеству огромную пользу и которое рано или поздно обязательно будет достигнуто. Каждый благоразумный человек может, следовательно, смело присоединиться к нам, не боясь насмешек глупой и не думающей толпы. Мы боремся за дело, полностью продуманное и верное, и поэтому никакие насмешки и нападки нас не собьют с пути. Будущее принадлежит нам. Мы даже допускаем, что та форма международного языка, за которую мы боремся, покажется в будущем ошибочной и что будущий международный язык будет не тот, который мы избрали, — но это ведь совершенно нас не должно смущать, ибо мы сражаемся на за форму, но за идею, и конкретную форму нашей борьбе мы придаем, потому что абстрактная борьба ни к чему не ведет. Ниже мы докажем, что даже эта конкретная форма языка целиком и полностью продумана и несомненно имеет будущее; но если бы вы даже в этом усомнитесь, то форма ведь нисколько нас не связывает: если эта форма покажется ошибочной, мы завтра же ее поменяем, а в случае нужды послезавтра еще раз поменяем, но мы будем сражаться за нашу идею до тех пор, пока она рано или поздно не будет целиком реализована. Если мы, повинуясь голосу эгоизма, удержали бы себя от нашей работы только потому, что со временем форма международного языка возможно будет другой, чем та, над которой мы сейчас работаем, это означало бы то же самое, что и, например, отказ от использования пара потому, что позже, возможно, будет найден лучший способ коммуникации, или отказ от государственных улучшений из-за того, что позже, когда-нибудь будут найдены другие формы государственного устройства. Сейчас мы еще слабы и любой ребенок может еще насмехаться над нами и показывать на нас пальцем; но лучше смеется тот, кто смеется последним. Наше дело продвигается медленно и трудно; очень может быть, что большинство из нас не доживет до того момента, когда появятся первые плоды нашей деятельности, и до самой нашей смерти мы будем объектом насмешек; но мы сойдем в могилу с сознанием, что наше дело не умрет, что умереть оно никогда не может, что рано или поздно цель должна быть достигнута. И если бы даже, уставшие от неблагодарной работы, мы с неверием и апатией опустим руки, — все равно дело не умрет: вместо уставших борцов появятся борцы новые; ибо мы снова повторяем, что если у других есть сомнение, что международный язык принес бы человечеству огромную пользу и что он достижим, в этом случае ни у одного человека, не ослепленного рутиной, не может быть никакого сомнения, что это рано или поздно обязательно будет достигнуто. И наша постоянная работа будет для человечества вечным напоминанием до тех пор, пока идея международного языка не будет реализована. Потомки благословят нашу память, а к мудрым людям, которые сейчас называют нас фантазерами, они отнесутся так же, как мы относимся к мудрым современникам открытия Америки, изобретения паровых машин и т. д.


К началу    <<<   >>>   На эсперанто

Hosted by uCoz